Поиск по творчеству и критике
Cлово "DUO"
Входимость: 2. Размер: 92кб.
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Входимость: 1. Размер: 73кб.
Входимость: 1. Размер: 164кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 92кб.
Часть текста: включая детские и переводные стихи. В количественном отношении среди авторов безусловное первенство принадлежит П. Старчику (118 опусов на стихи О. М.!), далее с гигантским отставанием следуют Л. Новосельцева (25), И. Гельман (17), С. Коренблит (15) и Ю. Зыслин (14). Наряду с русскими авторами в нотографии оказались представлены также немецкие (О.-Г. Бларр, Р. Бредемейер, Б. Кинцлер и Д. Куртаг), швейцарские (К. Хубер), австрийские (И. Эрёд) и польские (А. Зарицкий) композиторы и авторы. Наиболее вдохновляющими на музыкальные интерпретации произведениями О. М. оказались два ранних стихотворения - «Нежнее нежного...» (21 версия) и «Скудный луч, холодной мерою.» (19). За ними следуют три стихотворения 1930 года - «Ленинград» и «Жил Александр Гер- цевич...» (по 17) и «Я скажу тебе с последней прямотой» (14), а за ними - «Только детские книги читать» (12), «Мы с тобой на кухне посидим» (11) и «За гремучую доблесть грядущих веков.» (10). Самым ранним музыкальным произведением, написанным на тексты О. М., стал вокальный цикл А. А. Крейна «Две еврейские песни» на стихи Л. Яффе и О. Мандельштама (Ор. 29/2). Он был создан в 1918 и опубликован в 1922 гг., еще при жизни О. М. Так же при жизни О. М., в апреле 1936 года, Л. К. Книппер написал музыку к песне Ь 'Неле из романа Ш. де Костера «Тиль Уленшпигель» в переводе О. Мандельштама, датированном 1932 годом. В свете «Битвы под Уленшпигелем» 19 можно высказать осторожное предположение о причастности этого произведения к возможной работе О. М. над очередной радиопередачей для Воронежского радио. Кстати, примерно в это же время О. М. перевел на русский язык для одной воронежской певицы так называемые «Неаполитанские песенки» 20 . К творчеству О. М. обращались такие...
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Часть текста: домашнее бессмертие. Центробежная сила времени разметала наши венские стулья и голландские тарелки с синими цветочками. Ничего не осталось. Тридцать лет прошли как медленный пожар. Тридцать лет лизало холодное белое пламя спинки зеркал с ярлычками судебного пристава. Но как оторваться от тебя, милый Египет вещей? Наглядная вечность столовой, спальни, кабинета. Чем загладить свою вину? Хочешь Валгаллу: Кокоревские склады. Туда на хранение! Уже артельщики, приплясывая в ужасе, поднимают кабинетный рояль миньон, как черный лакированный метеор, упавший с неба. Рогожи стелются как ризы. Трюмо плывет боком по лестнице, маневрируя на площадках во весь свой пальмовый рост. С вечера Парнок повесил визитку на спинку венского стула: за ночь она должна была отдохнуть в плечах и в проймах, выспаться бодрым шевиотовым сном. Кто знает, быть может, визитка на венской дуге кувыркается, омолаживается, одним словом, играет?.. Беспозвоночная подруга молодых людей скучает по зеркальному триптиху у бельэтажного портного... Простой мешок на примерке — не то рыцарские латы, не то сомнительную безрукавку — портной-художник исчертил пифагоровым мелком и вдохнул в нее жизнь и плавность: — Иди, красавица, и живи! Щеголяй в концертах, читай доклады, люби и ошибайся! — Ах, Мервис, Мервис, что ты наделал! Зачем лишил Парнока земной оболочки, зачем...
Входимость: 1. Размер: 73кб.
Часть текста: выражение такое значительное, какого Акакий Акакиевич никогда еще не видал. Казалось, он чувствовал в полной мере, что сделал немалое дело и что вдруг показал в себе бездну, разделяющую портных, которые подставляют только подкладки и переправляют, от тех, которые шьют заново. Ср. также во втором томе «Мертвых душ»: В довершенье хорошего, портной в это время принес платье <…> На замечанье Чичикова, <что> под правой мышкой немного жало, портной только улыбался: [от] этого еще лучше прихватывало по талии. «Будьте покойны, будьте покойны насчет работы», повторял он с нескрытым торжеством. «Кроме Петербурга, нигде так не сошьют». Портной был сам из Петербурга и на вывеске выставил: Иностранец из Лондона и Парижа. Шутить он не любил и двумя городами разом хотел заткнуть глотку всем другим портным так, чтобы впредь никто не появился с такими городами, а пусть себе пишет из какого-нибудь Карлсеру или Копенгара. Азраил — ангел смерти в исламе. Упоминается в эпическом сказе «Гоготур и Апшина» В. Пшавела, переведенном О. М.: «На врагов он наводит страх, / Словно ангел смерти Азраил », а также в его собственном ст-нии «Ветер нам утешенье принес…» (1922): «И, с трудом пробиваясь вперед, / В чешуе искалеченных крыл / Под высокую руку берет / Побежденную твердь Азраил ». Семена черного тмина используют как средство от моли. Также и с древности тмином обильно приправляют блюда еврейской кухни. О запахе тмина, разлитом в воздухе, см. в ст-нии О. М. «Я не знаю, с каких пор…» (1922): «Раскидать бы за стогом стог, / Шапку воздуха, что томит; / Распороть, разорвать мешок, / В котором...
Входимость: 1. Размер: 164кб.
Часть текста: Портные отбирали визитки, а прачки подменивали белье, отпирались, глумились в лицо. Страшно жить без закона; государственность — это второй воздух, а тут черт знает что — все двигалось и шло своим порядком, но не в воздухе, а в гремучем газе: вдруг запляшут проклятые молекулы, передерутся, [расцепятся] закрутятся и вспыхнут самосудом. Лучше никого не оскорблять, ни с кем не связываться… думать о чем-нибудь безобидном (2: 566 — слово «самосуд», употребленное в этом фрагменте, было в итоге развернуто в целый эпизод повести). Ср. у Гоголя в «Выбранных местах из переписки с друзьями»: «Что значит, что уже правят миром швеи, портные и ремесленники всякого рода, а божии помазанники остались в стороне?» В черновиках к «ЕМ» содержится и прямая откровенная характеристика поведения служанок-полек: « Хитрые прислуги-польки, целым табором собравшиеся посплетничать и помолиться “матке-божьей” у [своего] костела [работы] Гваренги» (2: 560). Ср. с высказыванием о писателях в «Четвертой прозе» (1930) О. М.: «Еще ребенком меня похитил скрипучий табор немытых романес и столько-то лет проваландал по своим похабным маршрутам, тщетно силясь меня научить своему единственному ремеслу, единственному занятию, единственному искусству — краже» (3: 175). Ср. с устойчивым представлением о том, что цыгане были выходцами из Египта. Ср. также комм. к фр. № 191. Ср. и с еще более откровенным зачином журнального варианта «ЕМ»: « Хитрая и злая прислуга-полька…» (Звезда. 1928. № 5. С. 51). Уже в первой строке петербургского ст-ния О. М. 1913 г. о людях такого типа сказано: «Заснула чернь ! Зияет площадь аркой». См. ...