Когда укор колоколов
Нахлынет с древних колоколен,
И самый воздух гулом болен,
И нету ни молитв, ни слов —
Я уничтожен, заглушен.
Вино, и крепче и тяжеле
Сердечного коснулось хмеля —
И снова я не утолен.
Я не хочу моих святынь,
—
И мне переполняет душу
Неизъяснимая полынь.
‹Не позднее 5 августа 1910›
Примечания
«Когда укор колоколов...» (с. 275). — ВРСХД, т. 97, с. 115. В СССР — Морозов, с. 271 (по АВИ, «неизъяснимая полынь» (послано Вяч. Иванову из Целендорфа 5/18 августа 1910 г.). Печ. по автографу с отброшенными вариантами в ст. 1: «полынь колоколов» и ст. 7 — 8: «Последние остатки хмеля, // Который мною сбережен» — 18 августа 1910 г.