Осип Мандельштам: Стихи о неизвестном солдате

Этот воздух пусть будет свидетелем,
Дальнобойное сердце его,
И в землянках всеядный и деятельный
Океан без окна — вещество...

До чего эти звезды изветливы!
Все им нужно глядеть — для чего?
В осужденье судьи и свидетеля,
В океан без окна, вещество.

Помнит дождь, неприветливый сеятель, —
Безымянная манна его, —
Как лесистые крестики метили
Океан или клин боевой.

Будут люди холодные, хилые
Убивать, холодать, голодать
И в своей знаменитой могиле
Неизвестный положен солдат.

Научи меня, ласточка хилая,
Разучившаяся летать,
Как мне с этой воздушной могилой

И за Лермонтова Михаила
Я отдам тебе строгий отчет,
Как сутулого учит могила
И воздушная яма влечет.

Шевелящимися виноградинами
Угрожают нам эти миры
И висят городами украденными,
Золотыми обмолвками, ябедами,
Ядовитого холода ягодами —
Растяжимых созвездий шатры,
Золотые созвездий жиры...

Сквозь эфир десятично-означенный
Свет размолотых в луч скоростей
Начинает число, опрозрачненный
Светлой болью и молью нулей.

И за полем полей поле новое
Треугольным летит журавлем,
Весть летит светопыльной обновою,
И от битвы вчерашней светло.

Весть летит светопыльной обновою:
— Я не Лейпциг, я не Ватерлоо,
Я не Битва Народов, я новое,
От меня будет свету светло.

Аравийское месиво, крошево,
Свет размолотых в луч скоростей,
И своими косыми подошвами
Луч стоит на сетчатке моей.

Миллионы убитых задешево
Протоптали тропу в пустоте, —
Доброй ночи! всего им хорошего
От лица земляных крепостей!

Неподкупное небо окопное —
Небо крупных оптовых смертей, —
За тобой, от тебя, целокупное,
Я губами несусь в темноте —

За воронки, за насыпи, осыпи,
По которым он медлил и мглил:
Развороченных — пасмурный, оспенный

Хорошо умирает пехота,
И поет хорошо хор ночной

И над птичьим копьем Дон-Кихота,

И дружи́т с человеком калека —
Им обоим найдется работа,
И стучит по околицам века
Костылей деревянных семейка, —

Для того ль должен череп развиться
Во весь лоб — от виска до виска, —
Чтоб в его дорогие глазницы
Не могли не вливаться войска?

Во весь лоб — от виска до виска, —
Чистотой своих швов он дразнит себя,
Понимающим куполом яснится,
Мыслью пенится, сам себе снится, —

Звездным рубчиком шитый чепец,
Чепчик счастья — Шекспира отец...

Ясность ясеневая, зоркость яворовая

Оба неба с их тусклым огнем.

Нам союзно лишь то, что избыточно,
Впереди не провал, а промер,
И бороться за воздух прожиточный —

И сознанье свое затоваривая
Полуобморочным бытием,
Я ль без выбора пью это варево,
Свою голову ем под огнем?

Обаянья в пространстве пустом,
Чтобы белые звезды обратно
Чуть-чуть красные мчались в свой дом?

Слышишь, мачеха звездного табора,

Наливаются кровью аорты,
И звучит по рядам шепотком:
— Я рожден в девяносто четвертом,
— Я рожден в девяносто втором...—

Год рожденья — с гурьбой и гуртом
Я шепчу обескровленным ртом:
— Я рожден в ночь с второго на третье
Января в девяносто одном
— и столетья
Окружают меня огнем.

Стихи о неизвестном солдате (с. 241). — № 362, с датой «февраль — март 1937», в виде цикла, под цифрами: (1) — ст. 1 — 24, с отдельной датой «3 марта 1937» и разночт. в ст. 14: «голодать, холодать»; (2) — ст. 25 — 31; (3) — ст. 32 — 43, с разночт. в ст. 36: «А за полем», ст. 38 и 40: «светопыльной дорогою», ст. 41: «я не Ватерлоо», а также строфой, следующей за ст. 43:

(4) — ст. 44 — 59; (5) — ст. 60 — 69; (6) — ст. 70 — 81; (7) — ст. 82 — 99, с разночт. в ст. 84: «заговаривая» и обратным порядком ст. 94 — 97 и 90 — 93; (8) — ст. 100 — 110. В СССР — ЛГр-67, с. 71 — 72, с датой «1937» и дополнительными разночт. в ст. 49: «протоптали тропу» и ст. 52: «окопных смертей». ВТ, с. 91 — 95, с датой «февраль — март 1937» и указ. разночт. в ст. 49. Уточненный текст, без разбивки на цикл, — НМ, — 200 (подготовка текста и коммент. И. М. Семенко). Список Н. Я. Мандельштам — AM.

— «Солдат». Основное ст-ние «третьей воронежской тетради». Работа над ним началась, по-видимому, еще в феврале 1937 г. и продолжалась в течение двух-трех месяцев. «Кажется, последняя запись делалась уже в Москве — в конце мая 1937 года <см. также Герштейн, с. 102 — 103. — П. Н.> — после того, как О. М. прочитал их Анне Андреевне. Работая над «Солдатом», О. М. как-то сказал: получается что-то вроде оратории. Эти стихи связаны с рядом других — параллельно им развивается тема Франции — «Я прошу, как жалости и милости» и «Я видел озеро». Вторая группа стихов, связанная и даже вытекающая из «Солдата», это стихи о небе двух планов: 9 — 19 марта (основа — «заблудился я в небе») и 15 — 27 марта («под временным небом чистилища», «небо вечери», «о, как же я хочу» и «луч-паучок»). С последней строфой «Солдата» связано и тюремное стихотворение «Если б меня наши враги взяли». Работая над «Солдатом», точнее над его «небесной» частью, О. М. вспомнил слова Гумилева о том, что у каждого поэта свое отношение к звездам, и сказал, жалуясь, что у него звезды появляются, когда кончается материал» (НМ-III,с. 246 — 247).

Об эволюции замысла и истории становления текста «Стихов о неизвестном солдате» см.: НМ-II, — 548; HM-III, с. 247 — 258; Семенко, с. 102 — 126. Опираясь на ряд новонайденных источников мы реконструируем историю текста следующим образом (номера редакций условные, многие реально существовавшие звенья заведомо утрачены):

Редакция <I>, с датой «1 марта 1937», — без учета авт. правки на списке Н. Я. Мандельштам (ЦГАЛИ, ф. 1893, оп. 2, ед. хр. 1, л. 5) — см. фотогр. и Приложения, <I> (опубл.: с. 108; НМ,

Редакция <II>, датируется между 1 — 2 марта 1937 г., — то же, с учетом правки — см. фотогр. и Приложения, <2> (частично опубл.: Семенко,

Редакция <III>, с датой «3 марта 1937» — автограф (AM). Опубл.: ВТ, с. 124 — 125, и с. 248 — 249, — -см. Приложения, <III>.

Редакция <IIIА>, с датой «2 — 7 марта 1937», — НК. Опубл.: ВТ, с. 126 — 127. По существу, отличается от редакции <III> лишь появлением в ст. 19 «на сетчатке» (на месте зачеркнутого «на подошве») и заменой ст. 24 — 27 на стихи, несущие в себе мотив черепа — один из ключевых в окончательной редакции:

Редакция <IV> — список Н. Я. Мандельштам, без заглавия и с датой «2 — 10 марта 1937» Аналогичный список — СМ. Машинопись этой же редакции, под загл. «Неизвестный солдат», — в фонде ж. «Знамя», вместе со следующим письмом: «В редакцию «Знамя». Посылаю стихотворение «Неизвестный солдат» в доработанном и развернутом виде. Прилагаемым текстом отменяется ранее мною присланный. Прошу редакцию учесть эти изменения при обсуждении моих стихов. О. Мандельштам. 11 марта 37» ф. 618, оп. 1, ед. хр. 201, л. 146 — 148, — опубл.: ВТ, — 129). На это письмо последовал ответ — единственный редакционный отклик за все воронежское время: «Редакция «Знамени» сообщала, что войны бывают справедливые и несправедливые и что пацифизм сам по себе не достоин одобрения. Но жизнь была такова, что даже казенный ответ показался нам благой вестью: все же кто-то откликнулся и разговаривает» (НМ-1,с. 171). Печ. по ЦГАЛИ — см. Приложения, <IV>.

Следующие две промежуточные редакции — назовем их IVA и IVБ — можно реконструировать по двум планам композиции ст-ния Первый план — рукой Н. Я. Мандельштам:

IV. виноградины — арав<ийское> месиво — эфир дес<ятично-означенный> — до светло Переход: И не знаешь откуда берешь — пропадая задешево

Второй план — рукой автора: «1. Сеятель. 2. Ласточка. 3. Целокупное небо. 4. Череп. 4. Свет (виноградины крошево). 5. Пехота». Попытку реконструкции по первому плану см.: с. 252 — 256.

Редакция <V>, под загл. «Стихи о неизвестном солдате», с разночт. в ст. 20: «управлять» и отсутствием ст. 32 — 43, 48 — 51 и 94 — 97, — по списку Н. Я. Мандельштам (СМ) — см. Приложения, <V>.

<VA> — под загл. «Стихи о неизвестном солдате» и с датой «2 — 15 марта 1937» (ТС) — отличается от окончательного текста лишь порядком строф в ст. 32 — 47 (сначала — ст. 44 — 47, затем 36 — 39, 40 — 43 и 32 — 35).

Редакция <VI> — список Н. Я. Мандельштам (с правкой поэта), под загл. «Солдат № 3», с датой «27 <2 — 7 (?). — П. Н.> марта — 5 апреля 1937». Это самая поздняя из сохранившихся редакций, содержащая существенные разночтения, в т. ч. ранее не встречавшуюся строфу (ст. 73 — 84 наст, редакции — опубл.: Герштейн, «В трагической картине мира XX века, изображенной в «Стихах о неизвестном солдате», эта строфа выглядит как остаточный элемент»). Печ. по списку без учета правки — см. Приложения, <VI>.

Редакция <VII> — реконструкция редакции <VI> с учетом авт. правки — см. Приложения, <VII>.

«Стихи о неизвестном солдате» — не только самое длинное, но и, быть может, самое трудное для понимания ст-ние Мандельштама. В этих стихах «говорится не про собственную гибель, а про целую эпоху «крупных оптовых смертей», когда каждый погибает «с гурьбой и гуртом»... а среди них и автор... Это оратория в честь настоящего двадцатого века, пересмотревшего европейское отношение к личности.

В дни, когда писались эти стихи, еще не изобрели оружия, способного уничтожить жизнь на земле. Мандельштам... не вполне сознавал, а скорее почувствовал, что гибель будет связана с новым оружием и войной» (НМ-II, «Стихов о неизвестном солдате» — это «предельно детализированный антивоенный сюжет, он имеет обобщающее, расширительное значение осуждения всяческой вражды и ненависти, всяческих страданий и гибелей. В этом смысле... «неизвестным солдатом» Мандельштам представляет и самого себя» (Семенко, с. 125 — 126). Раскрытию смысла этих стихов как цикла и оратории посвящена статья 10. И. Левина (SH, v. IV, 1979, р. 185 — 213); О. Ронен (там же, р. 214 — 222) в качестве весьма вероятного источника «сюжета» этих стихов указывает на широко известную в начале века книгу Фламмариона «Рассказы о бесконечном» (1872; в России переиздавалась вплоть до 1917 г.), сочетающую платоновскую этику и метафизику с традиционной физикой и астрономией XIX в., а также с космической фантазией. Видения ее «героя» — духа астронома Люмена — развертываются, благодаря опережению ими скорости света, в обратной временной перспективе. Отсюда же и тема вечного нравственного свидетельства, связанного со всевидящими звездами. Поэтическая тема «Стихов о неизвестном солдате» восходит к «Воздушному кораблю» и «Демону» Лермонтова, а также ст-ниям А. Фета «От огней, от толпы беспощадной...» и «Угасшим звездам». В 1921 г. в Париже был впервые сооружен символический памятник — могила Неизвестного солдата. Ср. также ст-ние А. Штейнберга «Могила неизвестного солдата» с эпиграфом из Лермонтова (Молодая гвардия, 1933, № 8, с. 63), а также переведенное Мандельштамом ст-ние М. Бартеля «Неизвестному солдату» (Бартель М. Завоюем мир! Л. — М., 1925, с. 30 — 31). Однако основным литературным источником этих стихов, по наблюдениям Л. В. Кациса, следует считать поэму Дж. Байрона «Видение чуда», изданную в России в 1904 г. в переводе Ю. Балтрушайтиса: эта поэма является своего рода подтекстом-каркасом «Стихов о неизвестном солдате» и, пожалуй, единственным источником, охватывающим практически все эпизоды ст-ния (устное сообщение). Размер ст-ния перекликается с размером ст-ния Ахматовой «Все расхищено, предано, продано...» (1921). Ср. также у Гумилева в поэме «Звездный ужас» (1920?):

Лейпциг, (Битва Народов) Ватерло — крупнейшие по скоплению войск битвы, в которых войска Наполеона терпели сокрушительные поражения.

Чепчик счастья — Шекспира отец. — Человеческая голова, череп ассоциируется у Мандельштама с Шекспиром как безусловнейшим примером ценности человека (примеч. И. М. Семенко).

— Красное свечение звезд — известный эффект Допплера, описанный у Фламмариона.

В ночь с второго на третье // Января — точная дата рождения Мандельштама.