Сохрани мою речь навсегда за привкус несчастья и дыма,
За смолу кругового терпенья, за совестный деготь труда.
Как вода в новгородских колодцах должна быть черна и сладима,
Чтобы в ней к Рождеству отразилась семью плавниками звезда.
И за это, отец мой, мой друг и помощник мой грубый,
Я — непризнанный брат, отщепенец в народной семье, —
Обещаю построить такие дремучие срубы,
Чтобы в них татарва опускала князей на бадье.
Лишь бы только любили меня эти мерзлые плахи —
—
Я за это всю жизнь прохожу хоть в железной рубахе
И для казни петровской в лесах топорище найду.
3 мая 1931
Примечания
«Сохрани мою речь навсегда за привкус несчастья и дыма...» (с. 175). — ВП-II, с. 24. В СССР — Пр-66, с. ПО; № 235, — с посвящ. А. А. А<хматовой> и с пометой: «Хмельницкая»; БП, № 153 (по ВС), — везде с разночт. в ст. 10: «нацелясь на смерть». Автограф, с двумя вариантами начала ст. 7 (оба не зачеркнуты): «обязуюсь» и «обещаю» — AM. Автограф, с датой «1931» — собр. М. Б. Горнунга. Автограф наброска строфы 1, с разночт. в ст. 3: «должна быть чернима» и пропуском эпитета перед «дегтем» в ст. 2, — AM.
Этим ст-нием кончается «волчий цикл». В этой связи существенно, что в «Листках из дневника», говоря о посвященных ей ст-ниях Мандельштама, А. Ахматова не называет этого ст-ния.
На бадье. — По мнению Б. С. Кузина, правильно «в бадье». Мандельштам пренебрег этим замечанием (Герштейн, с. «... не посвящалось никому. О. М. мне сказал, что только Ахматова могла бы найти последнее не хватавшее ему слово — речь шла об эпитете «совестный» к дегтю труда. Я рассказала об этом Анне Андреевне — «он о вас думал» (это его буквальные слова) потому-то и потому-то... Тогда Анна Андреевна заявила, что, значит, он к ней обращается, и поставила над стихотворением три «А». Вполне вероятно, что так и было!» с. 156).