91.
Н. Я. МАНДЕЛЬШТАМ,
5 марта ‹1926 г.›
5 марта
Надичка, жизнь моя, спасибо тебе за карточку. Детка моя: какое милое личико, болезненно грустное, растерянное. Что ты, Надик, думал? Что с тобой, кроткая моя друженька? Я никому не покажу твоей карточки. Никто не знает, что она у меня. Когда я увидел твое грустное личико, я бросился к дверям — сейчас же к тебе... Я знаю, что ты улыбнулась бы мне — но карточка не может. Спасибо, Надик нежненький, целую лобик твой высокий. Какая ты прелестная, родная! Нет такого другого личика. «Встреча»? Ты — моя встреча, вся жизнь моя. Я жду встречи с тобой, я живу тобой. Пойми меня, ангел мой грустный. Смешно сказать, но меня отделяют от тебя 1½ листа перевода для Прибоя. Затем я в Москве и у тебя. Я таскаюсь по городу, сжимая твои письмеца в портфеле. Не бойся: не выпущу из рук, не потеряю, не отойду от них.
Радость нежняночка, я люблю тебя. Чтоб так любить, стоит жить Надик-Надик!
Ну вот, дружок мой, послушай меня: последние дни я не могу проследить твоего состояния: не знаю веса, tº, ничего. Одни общие места. Умоляю: подробно. Можно телеграммку.
Я, дурак, не понял твоей телегр‹аммы›. Это о трех днях без писем. Заработался я тогда, но был здоров. Просто к вечеру разомлевал. Физически был крепок. Сердце прошло бесследно. Никаких припадков. Прекрасно хожу. Да ну его! О чем тут говорить! Подробности дел: в Гизе ломают голову, как дать мне работу. Вольфсон (политредактор из Москвы) на будущей неделе предлагает съездить с ним в Москву, извиняясь, что едет в жестком вагоне: «Мы для вас что-нибудь придумаем». В Прибое и Сеятеле очень много шансов. Во всяком случае, до 20 апр‹еля› мы уже обеспечены, с моей дорогой, вдвоем.
«анкету». Собирается в Ригу. М‹ария› Н‹иколаевна› мне все больше нравится. Она все понимает. Просто бабушка! Надик мой! Сегодня от тебя не было письма! Ты сердишься? Нет? Родненькая, пиши мне. Скоро мы будем вместе — так пиши, моя нежная, пока я далеко, Няня твоя.
Нануша, вышла книжка Вагинова. Какая-то беспомощная. Я ее пришлю тебе. В печати хуже. Многое смешно. А‹нна› Андр‹еевна› с Пуниным уехали в Москву. Я воспользуюсь и зайду к Шилейке.
Надичка моя! Вот я побыл с тобой. Мне весело стало. Да, ангел мой: будем вместе, всегда вместе, и Бог нас не оставит. Целую тебя, счастье мое. Твой лобик на меня смотрит. Ты волосенки откинула так — они у тебя не держатся. Целую. Твой, родная, твой Нянь.
Надичка: как сейчас у Тарховой? Когда станет дороже? Есть ли куда переехать? Твой вес? tº?
— сильно-сильно топи. Не жалей денег. Топи ежедневно. Турушку пиши за все дни. Самое главное телеграфируй.
91. СС-III, с. 230-232.
Автограф — AM.
— —1934) — поэт, прозаик; речь идет о его книге <Стихотворения>. Л., 1926; Мандельштам в целом высоко ценил его поэзию.