73.
Н. Я. МАНДЕЛЬШТАМ,
2 февраля ‹1926 г.›
2 февр‹аля›
Родная моя нежняночка!
В Москве меня встретил донкихотообразный и страшно милый Шура. Потом я поехал к Пастерн‹аку› и видел их мальчишку. Он сказал: «Я еще маленький». Ему 2½ г. Он требует участвовать в общем разговоре. Твоему Жене Шура не успел передать. С Аней говорил по телефону. Она сказала: «У меня частная служба». Пояснить не пожелала. Подробности узнаю завтра. Дела так: (Да, между прочим: в Москве меня заговорил Пастернак, и я опоздал на поезд. Вещи мои уехали в 9 ч. 30 м., а я, послав телеграмму в Клин, напутствуемый Шурой, выехал следующим, в 11 ч.(?) Приехал — и в Г. П. У. на вокзале мне выдали мой багаж. Вот приключенье!) Вот, Надик, дела: Ленгиз — разворошенный муравейник. Тенденция — не то сжать, не то уничтожить. Никто ничего не знает и не понимает. Горлин разводит руками с виноватой улыбкой. Около него — только ближайшие сотрудники. Публика и дамы уже перестали ходить. Рецензии еще есть, но книги посылаются на утвержденье в Москву. Первая партия уже послана. Как только вернется — будет новый договор. Лозунг такой: быть ко всему готовым и пользоваться последними неделями для обеспечения себя работой. Мне выписано в Гизе на завтра 125 р. в оконч‹ательный› расчет за текущ‹ие› кн‹иги›. Сегодня получил 100 р. за «ничего» в «Звезде»: устроил это Белицкий. Ионов уезжает. Белицкий остается — пока. Получил 3 книги на реценз‹ию›. На субботу «включен» по горлинской заявке. В Прибое спокойно. Они переписывают, я правлю. Обещают не задержать. Нашел машинистку. Сегодня приступаю к диктовке.
Деду нашел бедного, сжавшегося в комочек за печкой, с головной болью. Развеселил его. А Женя мой безукоризнен.
Мар‹ия› Ник‹олаевна› вежлива, как пустое место. Вчера мне ванну стопили. Женя предлагает мне: 1) столовую, 2) светлую людскую 3) или комнату поблизости. Категорически отказываюсь от комнат. Мы сделаем так: я компенсирую 10 — 15 р. Надежде, и она перейдет на месяц в людскую. [Женя подтверждает, что это самое лучшее, т. к. мне нужен «дом».]
Погода очень мягкая: 3—4º. Переход был очень легкий. Итак, роднуша, февраль уже оплачен сполна (Прибой + 225 р. Гиза). Заключу еще договор — другой, и опять мы свободны и с марта можем быть вместе. Сегодня звоню Фогелю тебе телеграфно.
Надинька! Если тебе скучно — помни: к 1-му марта я могу быть с тобой!
в любую минуту: скажи!
Пташенька бедная! Что там с тобой? Телеграфируй подробно.
Господь с тобой, родная! Ангел мой, люблю тебя, ненаглядная моя.
Твой друг, брат, муж.
Примечания
73. Slavia Orientalis, s. 214-215; СС-Ш, с. 206-208.
— AM.
Твоему Жене Шура не успел передать. — Подразумевается, по-видимому, сообщение о приезде Мандельштама в Москву.
Ленгиз — разворошенный муравейник. Тенденция — не то сжать, не то уничтожить. — Речь идет о предполагавшемся расформировании Ленги-за в связи со сложным финансовым положением.
"ничего"в "Звезде"... — По сообщению Н. Я. Мандельштам, речь идет об авансе от редакции журнала "Звезда".
Белицкий, Ефим Яковлевич — зав. отделом Петросовета, руководитель изд-ва "Эпоха" (Пг.—Берлин, 1921-1923), позднее ответственный работник Ленгиза.
Ионов —
— домработница в семье Е. Э. Мандельштама.