180.
Э. В. МАНДЕЛЬШТАМУ,
‹середина ноября 1933 г.›
Дорогой папочка!
В начале декабря мы переезжаем на свою квартиру в две комнаты. Приглашаем тебя надолго в гости, а если понравится, то и навсегда. Худо, что Надя опять хворает. Женя тебе расскажет. Приехала из Киева Вера Яковлевна, будет жить с нами, ухаживать за дочкой. Живем последние дни ничего... Спасает паек. Наде предписан покой, режим, работать ей нельзя, а работала она не щадя сил, и надорвалась. Сейчас у меня одна мысль: помочь ей — всем, чем сумею.
— да теперь из-за Нади уже не поеду. А тебя ждем крепко. Прости за молчание. Кошки скребут на сердце, как подумаю, что ты ждешь от меня хоть слова, болеешь и ничего не получаешь. Вот заставлю себя хоть по открытке через день тебе писать, переломаю свою натуру... Сам я здоров, тряхнул стариной, начал снова писать... Дал себе большую передышку от суеты и возни (спасибо Наде). Сейчас — долг мой снова взяться за житейский труд — для тебя и для Нади.
Твой Ося.
‹Приписка Н. Я. Мандельштам: ›
Милый деда! Жду с нетерпением нашей встречи, квартира — я думаю, уже реальность, — и мы возобновим старую детскосельскую жизнь. Целую вас, милый деда.
Ваша Надя.
180. Слово, с. 91-92.
Автограф — AEMi
— "Мы живем, под собою не чуя страны..." и "Квартира тиха как бумага..." (III, №№ 62-82, 64, 65).