148.
Советским писателям,
‹начало 1930 г.›
‹...› пройти мимо подобной гнусности. Неужели вы могли подумать, что я буду дальше разгуливать с этим пятном в вашей среде только потому, что зачинщики травли оставили меня в покое?
Если бы вы потрудились меня запросить, вы бы узнали о грязных махинациях издательства ЗИФ, о чиновниках-лжесвидетелях, исполнявших волю начальства, о том, как Федерация писателей, то есть вы сами, длительно и упорно подготовляла против меня уголовный процесс, покрывая негодяя Заславского, и получила пощечину от Губсуда и от Верховного Суда Республики; вы бы узнали о жалкой роли 15 писателей, тихонечко и «на всякий случай» отступившихся от этого чудовищного дела.
Теперь я с горечью оглядываюсь на весь свой жизненный путь. Собачий юбилей был мне наградой. Какой пример уважения к труду и к личности работника даете вы, писатели, нашей стране. Не в том беда, что вы надвое преломили мою жизнь, варварски разрушили мою работу, отравили мой воздух и мой хлеб, а в том, что вы умудрились этого не заметить.
Я договариваю за вас: я делаю то, что вы поленились или побоялись сделать. Больше вам не придется «защищать достоинство советской литературы от Мандельштама» (подлинное выражение из всесоюзной писательской грамоты, изготовленной в Доме Герцена) ‹...›
Примечания
148. 1977, № 120; CC-IV, с. 129-130.
Поздняя машинописная копия — коммент. к письму № 124).
Собачий юбилей был мне наградой. — В 1928 г. исполнилось двадцать лет литературной деятельности Мандельштама, началом которой он считал 1908 г. (этим годом помечено первое ст-ние в итоговом его сб. "Стихотворения", изданном в 1928 г.).
— "Отравлен хлеб, и воздух выпит..." (I, № 127).