Булгаков Михаил Афанасьевич
БУЛГАКОВ Михаил Афанасьевич (3.5.1891, Киев - 10.3.1940, Москва), писатель, драматург, театральный режиссер. О. М. лишь однажды встречается в текстах Б. - в основанных на биографич. материале «Записках на манжетах», в главе «Сквозной ветер» среди множества литераторов, проезжавших через Владикавказ в 1920. «Сквозняк подхватил. Как листья летят. Один - из Керчи в Вологду, другой - из Вологды в Керчь. <...> Третий - Осип Мандельштам. Вошел в пасмурный день и голову держал высоко, как принц. Убил лаконичностью: - Из Крыма. Скверно. Рукописи у вас покупают? - ...но денег не пла... - начал было я и не успел окончить, как он уехал. Неизвестно куда...» (Собр. соч. Т. 1. С. 483). О. М. попал во Владикавказ по пути из Тифлиса в Москву. В мемуарах И. Эренбурга описано их общее путешествие с советской диппочтой (Эренбург И. Г. Люди, годы жизнь. Воспоминания: В 3 т. М., 1990. Т. 1. 321322). По свидетельству С. Ермолинского, основанному на позднеших разговорах с Б., именно там писатель впервые познакомился со стихами О. М., оценил их, но манера чтения поэта ему не понравилась.
Немногим больше известно о встрече Б. и О. М. в Ба- туме летом 1921. Осн. источник сведений - письмо Н. М. к Е. С. Булгаковой от 3.7.1962. Жены литераторов познакомились, очевидно, уже в 1942 в эвакуации в Ташкенте. «К нам несколько раз на улице подходил молодой человек и спрашивал О. М., стоит ли писать роман, чтобы послать его в Москву на конкурс. О. М. говорил мне, что у этого незнакомого юноши, интересующегося конкурсом, вид, внушающий доверие (“В нем что-то есть - он, наверное, что-нибудь сделает”), и что у него, вероятно, накопился такой материал, что он уже не в состоянии не стать писателем. Вскоре в Москве мы встретились с Булгаковым - автором рассказов и “Белой гвардии”. Шумный успех “Турбиных” не был для нас неожиданностью». По мнению С. Боброва, встреча могла произойти только во 2-й пол. августа. Оба покинули Батум до конца последней декады месяца.
Можно с уверенностью предполагать, что в 1922 Б. и О. М. не раз сталкивались в Москве в Доме Герцена («Дом Грибоедова» в «Мастере и Маргарите»), во флигеле которого в марте 1922 поселился О. М. с женой. В тот год контакты Б. с моск. лит. средой (а Дом Герцена - центр ее сосредоточения) особенно интенсивны. 6.10.1922 Б. рассылает в отеч. и заруб. журналы и газеты свое сообщение о том, что «работает над составлением полного библиографического (подразумевался, конечно, биобиблиографический. - М. Ч.) словаря современных русских писателей с их силуэтами» и «просит всех русских писателей во всех городах России и за границей присылать автобиографический материал» (Новая русская книга. 1922. № 11-12. С. 35) прямо на его домашний адрес. Вскоре Б. в условиях становящегося советского режима вынужден был отказаться от этих планов. Но понятно, что прежде этого именно в 1922 он должен был активно общаться с упомянутыми целями с москвичами- литераторами. Лично сталкиваться время от времени Б. и О. М. должны были и в редакции «Накануне», где в апрелемае 1922 Б. завязал уже прочные связи. Одно по крайней мере стих. О. М. («Холодок щекочет темя...») в эти первые моск. годы могло быть Б. прочитано - поскольку в альманахе «Возрождение», где печатались «Записки на манжетах», оно было помещено прямо перед ними.
В 1934 Б. и О. М. неск. месяцев жили в одном доме, выстроенном кооперативом «Советский писатель» в На- щокинском пер. 5-6 (ул. Фурманова), где получили квартиры в разных подъездах. О. М. с женой переехал туда осенью 1933 и пробыл до ареста в мае следующего года, а Булгаковы - 18.2.1934 из квартиры на Б. Пироговской ул., д. 35а. Посредником между двумя семьями была знакомая с Булгаковыми А. А. Ахматова, останавливавшаяся у Мандельштамов во время приездов в Москву. В дневнике Е. С. Булгаковой упоминаются семь посещений Ахматовой. Неодобрит. реакция О. М. на известие об одном таком визите зафиксирована в «Воспоминаниях об О. Э. Мандельштаме»: «“Вас хотят сводить с московской литературой?!” Чтобы его успокоить, я неудачно сказала: “Нет, Булгаков сам изгой. Вероятно, там будет кто-нибудь из МХАТа”. Осип совсем рассердился. Он бегал по комнатам и кричал: “Как оторвать Ахматову от МХАТа?”». Очевидно, О. М. не представлял себе, что Б. в тот момент уже почти не имел связей с «московской литературой». Позднее Б. бывал в квартире Мандельштамов по приглашению Ахматовой, когда ее пребывание в Москве совпадало с короткими наездами в столицу Н. М. Во время этих встреч, безусловно, обсуждалось положение ссыльного О. М. На одной из них Н. М. напомнила Б. эпизод их знакомста в Батуме, описанный позднее в письме к Булгаковой (см. запись в ее дневнике от 13.4.1935).
Арест О. М. в мае 1934 в дневнике Булгаковой, естественно, не отмечен, хотя можно с уверенностью утверждать, что они вскоре узнали о нем от Ахматовой, присутствовавшей при шедшем всю ночь обыске. Трудно судить, сказала ли она им тогда же о стихотворении, послужившем причиной ареста. В конце мая, когда следствие закончилось и О. М. в сопровождении жены отправляли на поселение в Чердынь, Н. Ольшевская пошла по квартирам собирать деньги на отъезд. К Булгаковым, видимо, пришла вместо нее Ахматова, поскольку, как она же написала в воспоминаниях, Елена Сергеевна «заплакала и сунула мне в руку все содержимое сумочки».
Б. М. Гаспаровым высказано предположение, что Мастер может быть поставлен в прототипическую связь «с личностью и судьбой Мандельштама. Судьба Мандельштама в середине 30-х годов - это арест и ссылка в Чердынь», следствие этого - «временное психическое расстройство, приведшее к попытке самоубийства (Мандельштам выбросился из окна больницы в Чердыни)». Значимым для сопоставления Гаспаров считает сон Маргариты, «в котором она видит Мастера в безотрадной местности, в жалком виде, а также мотив безумия Мастера»; он отмечает и разговор его с Иваном «в клинике о возможности выпрыгнуть с балкона и убежать», а также предполагает амбивалентность буквы «М» на колпаке Мастера: «Она выступает в качестве двойной анаграммы: с одной стороны, “Михаил” (Булгаков), с другой - возможно, также “Мандельштам”».
Это, несомненно, возможная и узловая точка соприкосновения двух писат. биографий.
Однако уже в рукописях, датированных нач. января 1934, внеш. облик героя («Ватная мужская стеганая кацавейка была на нем. Солдатские штаны, грубые высокие сапоги...». «Весь в грязи, руки изранены...») и нек-рые его реплики («Я предупреждаю, что у меня нет паспорта, что меня схватят сейчас же.») дают основание видеть в нем лагерника. Т. е. герой романа попадает в лагерь за 4 с лишним месяца до первого моск. ареста О. М.
И только на тех страницах романа, к-рые пишутся, вероятно, не ранее 2-й пол. ноября, герой впервые появляется в палате Ивана, т. е. в клинике для душевнобольных, и рассказывает ему, что только один человек знает, что он мастер. Вхождение этого слова в роман как именования безымянного героя, а затем и в само заглавие было связано, среди прочего, с одной из бесед Ахматовой, только зафиксированной, но не раскрытой в записи Булгаковой от 17.11.1934. «Вечером приехала Ахматова. Ее привез Пильняк из Ленинграда на своей машине. Рассказывала о горькой участи Мандельштама. Говорили о Пастернаке». Можно предполагать, что о том, как О. М. выбросился из окна больницы в Чердыни, Б. узнал только из рассказа Ахматовой о его «горькой участи», и тогда помещение Мастера в клинику Стравинского не связано с судьбой О. М. Но нельзя исключить и того, что Б. узнал об этом раньше от кого-то из москвичей, и тогда предположение Гаспарова частично подтверждается. Но несомненно то, что именно в этот день Б. узнал от Ахматовой о телефонном разговоре Б. со И. В. Сталиным. Иначе нечем объяснить появление имени Пастернака рядом со словами «о горькой участи» О. М. Из уст Ахматовой Б. скорей всего услышал в этот вечер и фразу Сталина о О. М.: «Но ведь он мастер, мастер?» Что, по-видимому, поставило последнюю точку в выборе названия романа.
Соч.: Булгаков М. А. Собр. соч.: В 5 т. Т. 1. М., 1989.
Лит.: в Варшаве: В 2 ч. Ч. 1. М., 2014. С. 249-280; Дневник Елены Булгаковой. М., 1990; Гаспаров Б. М. Из наблюдений над мотивной структурой романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» // Гаспаров Б. М. Литературные лейтмотивы. Очерки по русской литературе XX века. М., 1993. С. 28-82; Громова Н. А. Все в чужое глядят окно. М., 2002 (по имен. указ.); Ермолинский С. О времени, о Булгакове и о себе. М., 2002; Нер- л е р П. М., Зуев Д. В. Маргарита и Маргарита: письмо Н. Я. Мандельштам к Е. С. Булгаковой // Наше наследие. 2016. № 118. С. 62-63.
М. О. Чудакова.