Шпиковский Николай Григорьевич
ШПИКОВСКИЙ Николай Григорьевич (25.8.1897, Киев - 3.12.1977, Москва), кинорежиссер, сценарист игрового, документального и науч.-популярного кино. В 1917 окончил юрид. ф-т Новороссийского ун-та (Одесса). В 1917-23 работал в сфере изучения организации труда. В 1923-25 активно сотрудничал с редакциями «Киногазеты» и журнала «Советский экран», в 1924-43 реж. и сценарист разл. киностудий страны.
На к/ф «Знакомое лицо» (др. назв.: «Шкурник», «Цы- бала», «История одного обывателя», «Приключения Шмыгуева»; 1929, ВУФКУ, Киев), в к-ром Ш. выступил как реж. и соавт. сценария, О. М. отозвался рец. «Шпигун» (1929), написанной во время его попытки устроиться в кон. 1928 - нач. 1929 на работу во Всеукраинское кино-фотоуправление (ВУФКУ) в Киеве. В восп. Н. М. (Н. Я. Мандельштам. Т. 2. С. 352) содержится указание на конкретные обстоятельства работы Ш. над этим фильмом: вмешательство руководства к/ст в процесс съемок; об этом же, вероятно, пишет и О. М., упоминая «того, кто испортил Шпиковскому сценарий» (2. С. 507). [Попытки оказать воздействие на реж. не привели к ожидаемому результату - к/ф был запрещен к широкому показу на основании протокола Главреперткома РСФСР № 2/974, в к-ром было отмечено, что «гражданская война рассматривается в фильме только с точки зрения ее темных отвратительных сторон. Грабеж, грязь, тупоумие Красной Армии, местной Советской власти и т. д. Получился скверный пасквиль на действительность того времени» (РГАЛИ. Ф. 645. Оп. 1. Д. 38. Л. 15-16; цит. по: Летопись российского кино 1863-1929. М., 2004. С. 660); ср.: Советские художественные фильмы: Аннотированный каталог. Т. 1: Немые фильмы (1918-1935). М., 1961. С. 323-324.] Данный факт допускает предположение о знакомстве О. М., возможно, мимолетном, со Ш., что косвенно подтверждается мандельшт. упоминанием при характеристике совр. кинематографа имени В. И. Пудовкина, соавтором к-рого по известному фильму «Шахматная горячка» (1925) ранее был Ш.: «все сценарии выходят похожими один на другого. Получается какой-то общесоветский Пудовкин - мать всех российских фильмов» (2. С. 508).
В целом О. М. положительно оценил кинокартину Ш., определив ее как «великолепную игрушку, игрушку “социального назначения” - <...> точеную кустарную куклу с большим воспитательным смыслом», а самого автора охарактеризовал как «мастера светотени и спокойной, вдумчивой кинопрозы» (Там же. С. 508-509, 507). Одним из гл. достоинств фильма О. М. назвал присущее ему фольк., сказочное начало, по его мнению, слабо акцентированное автором, у к-рого «не было достаточно бережного, любовного отношения к анекдоту, к сказу, к малой фабуле» (Там же. С. 507). Др. аспект, выделяемый О. М. именно в связи с этим фильмом, - проблема соотнесения истории и художественно отраженной биографии: «Война, революция, фронты - это фон. Но нехорошо, когда этот фон глушит медными трубами голос рассказчика <...>, когда нет смычки между исторической тематикой и скромной повестью или сказкой. История, могучая хроника глушит органические сюжетные ростки» (Там же. С. 508). Мандельшт. определение роли ист. фона, возможно, является полемич. репликой по отношению к негативной оценке Вл. В. Недоброво снятого по сценарию Ю. Н. Тынянова к/ф «С. В.Д.» (1927): «историческое событие было взято не как предмет инсценировки, а как фон» (Жизнь искусства. 1927. № 36. С. 9; цит. по: Лотман Ю. М., Цивьян Ю. Г. «SVD»: жанр мелодрамы и история // Тыняновский сборник: Первые Тыняновские чтения. Рига, 1985. С. 59). Данный факт показателен для характеристики взглядов О. М. на кинематограф в контексте эпохи «тотального историзма», представленного такими «кинодокументами» 1927, как «Октябрь» С. М. Эйзенштейна или «Москва в Октябре» Б. В. Барнета.
Лит.: меня, Воронеж...». С. 37-40.
С. Г. Шиндин.