Рабле Франсуа
РАБЛЕ (франц. Rabelais) Франсуа (ок. 1494, близ г. Шинон, Турень, Франция - 9.4.1553, Париж), франц. писатель, один из крупнейших представителей лит-ры Возрождения, автор ром. «Гаргантюа и Пантагрюэль», входящего в число величайших текстов мировой лит-ры. В творчестве Р., представлявшем собой своеобразную энциклопедию совр. ему Франции, особенно важна связь с низовым, карнавальным сознанием. Именно это качество романа оказало исключит. влияние на формирование категории комического во всей европ. культуре.
В теоретич. построениях акмеизма Р. отводилось существенное место: в манифесте Н. С. Гумилёва «Наследие символизма и акмеизм» (1913) он назван среди «краеугольных камней» акмеизма - У. Шекспира, Ф. Вийона и Т. Готье - и охарактеризован как автор, показавший «тело и его радости, мудрую физиологичность» (Гумилёв Н. Собр. соч.: В 3 т. Т. 3: Письма о русской поэзии. М., 1991. С. 19). Творчество Р., очевидно, было одной из основ «адамистической» составляющей акмеизма (ср., напр.: Б а с к е р М. Гумилёв, Рабле и «Путешествие в Китай»: К прочтению одного про- то-акмеистического мифа // Н. Гумилев и русский Парнас: Материалы научной конференции. СПб., 1992). Гумилёв, говоря о Готье, отмечал, что «он могуч, <...> как Рабле, <...> как большой и смелый лесной зверь» (Там же. С. 186).
О. М. также впервые упомянул имя Р. в своей программной «неоакмеистической» ст. «О природе слова» (192022), и именно в связи с системой ценностей акмеизма: «...В России, в начале столетия, возник новый вкус, такие громады, как Рабле, Шекспир, Расин, снялись с места и двинулись к нам в гости» (Собр. соч-2. Т. 1. С. 229). Осенью 1925 изд-во «Прибой» предлагало О. М. перевести «4 листа Рабле», но перевод не был осуществлен; вероятно, в 1928 О. М. и Б. К. Лившиц отказались от перевода для изд- ва «Земля и фабрика» [см. мандельшт. письма Н. Я. Мандельштам от 16.10.1925 и И. И. Ионову в кон. янв. - нач. фев. 1929 (4. С. 47, 108)].
О. М., безусловно, высоко ценил творчество Р., используя его в качестве своеобразного «термина сравнения» для произведений иных авторов. В ст. «Литературная Москва. Рождение фабулы» (1922), говоря о великих прозаиках - эклектиках и собирателях, он сопоставил «Гаргантюа и Пантагрюэля» Р. и «Войну и мир» Л. Н. Толстого, охарактеризовав их как грандиозные словесные замыслы, превращающиеся в легенду, миф. Тогда же в «Заметках о Шенье» (1922) в связи с Р. и Вийоном О. М. отметил синтаксич. свободу поэтов Средневековья, с тем О. М. отчетливо осознавал «низовой» характер творчества Р.: в его переводе сер. 1920-х гг. из пов. «Автобиография бродяги» Д. Тулли фигурируют «непристойные босяцкие песни, от которых Раблэ (так в источнике. - Ред.) пришел бы в восторг» (2. С. 220), а в заметке «Новые произведения Жюля Ромэна» (1924) О. М. упоминал «здоровую грубость Рабле» (Там же. С. 220, 413). Об этом же он пишет в неоконч. фрагменте <«А. Серафимович. “Город в степи”»> (нач. 1930-х гг.), где иронически характеризует свой лит. «слух», к-рый «далеко не такой нежный: принимает же он <...> Рабле» (3. С. 373). Встречаются в текстах О. М. и прямые отсылки к персонажам Р., как, напр., при метафорич. передаче начала XXXII песни «Божественной Комедии» Данте Алигьери: «Кто эти молодцы, эти губошлепствующие гиганты? Это целый взвод Гаргантюа твердит взрывчатую азбуку. Какие-то великаньи младенцы обучаются на губной гребенке» (Там же. С. 406).