Леонтьев Константин Николаевич
ЛЕОНТЬЕВ Константин Николаевич [13.1.1831, с. Кудиново Мещовского у. Калужской губ. - 12.11.1891, Сергиев Посад Моск. губ.], полит. и религ. мыслитель, публицист, прозаик, лит. критик. Эволюционировал от либерализма в духе 1840-х гг. к эстетич. консерватизму, от пантеизма - к идеалу строгого монашеского православия.
В краткой биографич. справке, составленной Б. П. Козь- миным в 1928 со слов самого О. М., особо оговаривается, что «к 1913 г. относится увлечение» поэта «католическим универсализмом, к 1914 г. - Леонтьевым» (см.: Писатели современной эпохи: Биобиблиографический словарь русских писателей ХХ в. М., 1992. С. 177). Результаты и степень этого увлечения могут пониматься и трактоваться совершенно по-разному: по мнению одного исследователя, О. М. чтил Л., прежде всего, «за эстетский культ старинной сословности» (Гаспаров. С. 202-203); по мнению другого - именно обращение «к кругу идей К. Н. Леонтьева» поспособствовало переходу О. М. «от католического универсализма к православной “вселенскости”» (Морозов. С. 507; подобными мотивами пронизано стих. О. М. «В белом раю лежит богатырь...», 1914). Многое в дальнейшем творчестве О. М. предопределила и задала параллель между биологич. и иными (обществ., гос., культурными) «организмами», развиваемая Л. в филос.-ист. трактате «Византизм и славянство» (1875).
Константин Николаевич Леонтьев
Мандельштам, «он считал Леонтьева значительным писателем, но причислял его к лжеучителям» (Н. Я. Мандельштам. Т. 2. С. 492). В ст. «О природе слова» (1921-22) О. М. назвал имя Л. среди имен тех «русских мыслителей», к-рые не могли «жить без стен, без “акрополя”» (1. С. 223). «Величавое проплывание тени Леонтьева» (Аверинцев. С. 219) происходит на финальных страницах «Шума времени» (1923) О. М. Обыгрывая здесь знаменитую формулу Л. «надо подморозить хоть немного Россию» (Леонтьев. Т. 7. С. 124; О. М. знакомился с творчеством Л. именно по этому изд.), автор «Шума времени» объявляет основополагающим качеством Л. «литературную злость» (2. С. 387), отмечает, что «из всех русских писателей» Л. «более других склонен орудовать глыбами времени. Он чувствует столетия, как погоду, и покрикивает на них», а в итоге - сквозь призму леонтьевской метафорики О. М. дает целостную характеристику всему 19 в.: «...Я хочу окликнуть столетие, как устойчивую погоду, и вижу в нем единство “непомерной стужи”, спаявшей десятилетия в один денек, в одну ночку, в глубокую зиму, где страшная государственность - как печь, пышущая льдом» (Там же. С. 391-392). К той же метафоре Л. восходит метафора «кусочек “государственного льда”» из пов. О. М. «Египетская марка» (1927), чье заглавие отчасти перекликается с заглавием ром. Л. «Египетский голубь» (см.: Там же. С. 485; перекличка двух метафор отмечена в: Кацис. С. 321).
Чечановским
Источники: Герштейн; Н. Я. Мандельштам. Т. 2.
Лит.: <Мандельштам О.> // Русские писатели, 1800-1917: Биографический словарь. М., 1994. Т. 3; Аверинцев С. С. Так почему же все-таки Мандельштам? // НМ. 1998. № 6; Гаспаров М.Л. О русской поэзии: Анализы. Интерпретации. Характеристики. СПб., 2001; Кацис Л. Ф. О. Мандельштам: мускус иудейства. М., 2002.
О. А. Лекманов.