Жанры
ЖАНРЫ. Изучение творчества О. М., как правило, сосредоточено на семантике его произведений, проблема жанра остается вторичной, и, возможно, единственным, целиком посв. ей исследованием является дис. О. Ронена «O. Mandelshtam: An Ode and Elegy» (1983).
Со времени первых критич. откликов О. М. принято считать «одическим» поэтом, что обусловлено не столько присутствуем жанрового определения в заголовках «Ода Бетховену», «Грифельная ода», в подзаголовке «Нашедшего подкову («Пиндарический отрывок»)» и «домашнем» назв. стих. «Когда б я уголь взял для высшей похвалы...», сколько «витийственным» характером интонации и лексики. Заголовок кн. «Tristia», рефлексивность и дистанци- рованность субъекта от момента переживания позволяют отнести его и к поэтам элегическим. Нек-рые стихотворения О. М., не имеющие авторского жанрового обозначения, определяются исследователями как ода (напр., «1 января 1924») или элегия (напр., «Я буду метаться по табору улицы темной.») по их смысловому наполнению, что вполне обоснованно, поскольку изначально взаимообратимые ода и элегия, утратив жанровую форму, но сохранив присущее жанру мироотношение, образуют ощутимый жанровый фон. Для О. М. архитектоника важнее композиции, о чем свидетельствует подвижность и стансовая автономность его строфики, а также характерная для позднего творчества «фрагментарность “вариативного” типа». Нек-рые стихи О. М. могут быть отнесены к жанрам эпитафии, послания, надписи. Кроме оды, жанровое обозначение заявлено в нек-рых заглавиях («Песенка», «Мадригал», «Канцона»), но сами стихотворения не соответствует канону ни по объему, ни по строфике, ни по рифмовке. Зато канон нередко строго выдержан в шуточных стихах: «Балладе о горлинках», «Сонете» и, частично, газелле, где указание жанра фиксирует акт пародийного подражания, превращая форму в условность, равную выдуманным поэтом «жорам» и «маргулетам» или «эпиграмме в терцинах». Исключением из этой игры смысла и формы остаются сонеты: шесть - 1912-13, четыре - переводы Ф. Петрарки (1933-34). Одно из распространенных строфич. построений О. М. - «восьмистишие», весьма популярное в поэзии и др. акмеистов (А. А. Ахматовой и С. Городецкого). В качестве жанра с особым «движением темы» («два четверостишия, связанные одной мыслью, но отдельно развитые.») оно было осмыслено Н. С. Гумилёвым (рец. на сб. восьмистиший «Цветущий посох» Городецкого), чье стихотворение с таким назв. могло служить для О. М. прецедентом (Н. Богомолов).
Проза О. М. состоит из статей, очерков, рецензий и больших произведений, лишь одно из к-рых имеет отчетливое жанровое обозначение - «Путешествие в Армению». В редакц. аннотациях и откликах на публикацию проза О. М. называлась записками, мемуарами, биографией, культурно-ист. картинами («Шум времени»); рассказами («Феодосия»), повестью, романом («Египетская марка»). Наиб. точным представляется синтетич. обозначение, данное самим О. М., - проза. Так «Четвертая проза» включает в себя элементы исповеди, открытого письма, инвективы, памфлета, лит. манифеста, но ни к одному из этих Ж. не может быть отнесена. «Разговор» в «Разговоре о Данте» также содержит намек на жанровое обозначение, но, несмотря на присущую О. М. диалогич. установку, это разговор не «с» «провиденциальным» собеседником (ср.: «Воображаемый разговор с Александром I» А. С. Пушкина), а «о» - о худож. тексте, перерастающий в изложение собств. поэтич. концепции (Л. Пинский).
Лит.: 37-38; Петрова Н. Трансформация жанра // Литература в неантропоцентрическую эпоху: Опыт О. Мандельштама. Пермь, 2001. С. 63-89; Семенко И. М. Поэтика позднего Мандельштама. М., 1997; Федотов О. Сонеты О. Мандельштама // Воронежский период в жизни и творчестве О. Мандельштама. Воронеж, 1991; Черашняя Д. И. Этюды о Мандельштаме. Ижевск, 1992; Шварцбанд С. «Восьмистишия» 19321934 гг. О. Мандельштама // Столетие Мандельштама. Лондон, 1991; Ronеn O. An approach to Mandelshtam. Jerusalem, 1983.
Н. А. Петрова.