«Дом искусств»
«ДОМ ИСКУССТВ» (ДИСК, Диск), организация деятелей искусства, образованная в Петрограде в кон. 1919 К. И. Чуковским и А. Н. Тихоновым при активной поддержке М. Горького для оказания социальной помощи представителям творч. и науч. интеллигенции. «Д. и.», включая общежитие, находился в быв. доме купцов Елисеевых (он же дом Чичерина, одно из самых изв. зданий С.-Петербурга и старейших на Невском просп.) и представлял собой комплекс строений (Невский просп., д. 15, наб. р. Мойки, д. 59, Б. Морская ул., д. 14). Управление деятельностью и организацией ее обеспечения осуществлял совет «Д. и.». Нео- фиц. название - ДИСК - появилось вскоре после создания «Д. и.» и в короткий срок стало общеупотребительным.
Практически сразу после организации общежития «Д. и.» был заселен писателями, поэтами, учеными, художниками и др., получившими в нем пристанище и мин. обеспечение продовольствием, что было исключительно важно во время голода 1919-21. Вместе с тем «Д. и.» стал уникальным для рус. культуры примером творч. «коммуны», своеобразной «микромоделью» платоновского гос-ва поэтов. В разное время здесь жили (нек-рые эпизодически) литераторы А. С. Грин, Н. С. Гумилев, М. М. Зощенко, М. Л. Лозинский, Л. Н. Лунц, С. Е. Нельдихен, Н. А. Павлович, В. А. Пяст, М. Л. Слонимский, Н. С. Тихонов, О. Д. Форш, В. Ф. Ходасевич, Чуковский, М. С. Ша- гинян, ученые А. Л. Волынский, В. Б. Шкловский, художники В. А. Милашевский, Е. В. Щекотихина и др. Мн. представители творч. интеллигенции Петрограда, не проживая в «Д. и.», проводили в нем немало времени - О. Н. Арбенина, Н. Н. Берберова, Г. В. Иванов, И. В. Одоевцева, Ю. Н. Тынянов, Б. М. Эйхенбаум, члены лит. объединения «Серапионо- вы братья (Шкловский. В. Б. Письма М. Горькому (1917-1923 гг.) / публ. А. Ю. Галушкина // De Visu. 1993. № 1. С. 29); еще более откровенен он в своеобразном «коллективном манифесте» - записке от 1.11.1921 Д. И. Выгодскому (также проживавшему в «Д. и.» в этот период): «Мы учимся, сами таская мешки за плечами. Проклятая жизнь. Посмотрим, что выйдет. Но когда нашу работу умножат на нашу биографию, то получится бесконечность» (цит. по: Фатхулли- н а Р. Материалы к биографии Давида Выгодского // Лица: Биографический альманах. 1. М.; СПб., 1992. С. 88).
Создание «Д. и.» было положительно воспринято не всей петрогр. интеллигенцией, ее радикально настроенная часть расценивала организации, созданные при участии Горького, как своего рода полит. ловушку: «Все эти - “Дом ученых”, “Дом искусств”, “Всемирная литература” - содействуют <...> одной цели: срывать забастовку интеллигенции и литературный саботаж. Нащупывать в литературной среде слабость, хилость, неустойчивость, которые, при необычном нажиме обстоятельств <. > пойдут на компромиссы с торжествующей политической истерией» (Амфитеатров А. В. Дом Литераторов в Петрограде 1919-1921 гг. // Встречи с прошлым. М., 1996. Вып. 8. С. 148). Тем не менее, по свидетельству современника, «Д. и.» «в короткий срок, стал подлинным центром интеллектуально-артистической жизни Петербурга» (Анненков Ю. Дневник моих встреч: Цикл трагедий: В 2 т. М., 1991. Т. 1. С. 107); положение это сохранялось на протяжении всего времени существования «Д. и.», закрытого осенью 1922. В «Д. и.» сформировалось лит. объединение «Серапионовы братья», были созданы разнообр. семинары и студии (лит. студия под рук. Чуковского, при к-рой был образован семинар Лозинского по стихотв. переводу, семинар по стихосложению, изв. как студия «Звучащая раковина», к-рой руководил Гумилев, и др.), проходили науч., лит. и муз. вечера; при нем издавался журнал «Дом искусств». Короткий, но исключительно яркий и насыщ. событиями период существования «Д. и.» широко запечатлен в мемуарах: от худож. (роман Форш «Сумасшедший корабль», 1930) и предельно беллетризованных (Милашевский, Одоевцева) до вполне достоверных.
Обложка журнала «Дом искусств»
О. М. жил в «Д. и.» с сер. октября до кон. 1920(?) после возвращения из Крыма, чему способствовало содействие занимавшегося вселением в «Д. и.» Шкловского, а также Е. И. Замятина и Чуковского (см.: Шкловский. С. 230; Чукоккала: Рукописный альманах К. Чуковского. М., 1999. С. 256). О. М. была отведена комната 30а, в к-рой «в разное время жили Форш, Ходасевич, Милашевский, Павлович, Щекотихина, Нельдихен, Пунин, Лозинский» (Берберова Н. Курсив мой: Автобиография: В 2 т. Нью-Йорк, 1983. Т. 2. С. 649) и о к-рой сохранились скупые и противореч. свидетельства современников: «Комната большая, наискось от входной двери, у стены - большой диван» (Арбе- нина-Гильдебрандт. С. 160); «Мандельштаму <...> отвели “кособокую комнату о семи углах” в писательском коридоре» (Одоевцева. С. 121); «Обиталище Осипа Мандельштама представляло собой нечто столь же фантастическое и причудливое, как и он сам» (Ходасевич. С. 420); ср. передачу впечатлений самого О. М.: «Комната у меня маленькая и безобразная. Но главное - крыша и печка» (Одоевцева. С. 129). В современном мандельштамо- ведении нет единой т. зр. на окончание времени пребывания О. М. в «Д. и.»; согласно мнению большинства биографов, он оставался там до сер. марта 1921. По воспоминаниям брата, О. М. в кон. 1920 переехал в общежитие Дома ученых (см.: М андельштам Е. Э. Воспоминания // НМ. 1995. № 10); на этом свидетельстве, очевидно, основывается др. биограф; см.: Мягков Б. С. Осип Мандельштам: дни и события (1891-1938). Краткая биохроника // Мандельштам О. Э. «Сохрани мою речь...»: Лирика разных лет. Избранная проза. М., 1994. С. 520. О переезде Мандельштама в Дом ученых воспоминал и Н. К. Чуковский: «Из Дома искусств он переехал в Дом ученых, где Горький дал ему комнату, и я как-то зимой был там у него» (Чуковский Н. О Мандельштаме // Чуковский Н. Литературные воспоминания. М., 1989. С. 152).
О. М., безусловно, был одним из самых ярких и оригинальных обитателей «Д. и.»: по словам совр. исследователя, его портрет этого времени «превратился в едва ли не обязательный атрибут многочисленных мемуаров о литературном быте Петрограда начала двадцатых годов. Именно тогда в сознании большинства современников за Мандельштамом окончательно закрепилась репутация “ходячего анекдота”» (Лекманов. 2003. С. 92). Хронологически самые близкие воспоминания об О. М. в «Д. и.» содержатся в «Сентиментальном путешествии» (1923) Шкловского: «По дому, закинув голову, ходил Осип Мандельштам. Он пишет стихи на людях. Читает строку за строкой днями. <...> Осип Мандельштам пасся, как овца, по дому, скитался по комнатам, как Гомер <...> Живя в очень трудных условиях, без сапог, в холоде, он умудрялся оставаться избалованным» (Ш к л о в с к и й. С. 231). Эти черты - сочинение стихов на ходу, в движении и пост. посещения др. обитателей «Д. и.» - отмечают в поведении О. М. практически все мемуаристы (обзор лит. портретов О. М. данного периода см. в: Лекманов О. А. Осип Мандельштам: Биография в портретах // Лекманов. 2000. С. 413-15). Сам О. М. отразил эпизод проживания в «Д. и.» в очерке «Шуба» (1922): «Жили мы в убогой роскоши Дома Искусств, в Елисеевском доме, что выходит на Морскую, Невский и на Мойку, поэты, художники, ученые, странной семьей, полупомешанные на пайках, одичалые и сонные»; там же упоминается «возвращение с обледенелым пайком в руках в комнатку Дома Искусств, жгучие железные перила черной лестницы».
Известная ситуация поиска топлива находит отражение в мандельшт. описании Шкловского: «Вот он возвращается с огромным мешком картона на спине из экспедиции по дрова. Комнаты нам недотапливали, зато тут же в доме находились девственные залежи топлива: брошенный банк, около сорока пустых комнат, где по колено навалено толстых банковских картонов. <...> Шкловский, бывало, пойдет в этот лес и вернется с несметной добычей. Затрещит затопленный канцелярским валежником камин», что перекликается с его собств. воспоминаниями: «В доме был прежде Центральный банк <...> войдешь в него, и начинает кружиться голова. <...> Отворенные несгораемые шкафы, весь пол усеян бумагами, квитанционными книжками, папками. Топил печку почти год папкой» (Шкловский. С. 229); близкие детали воспроизвел Милашевский в своем белле- тризованном изображении похода в банк со Шкловским и Грином; см.: Милашевский. С. 210-213. В целом О. М. положительно оценивал время, проведенное в Петрограде, определяя его как «суровая и прекрасная зима 20-21 года. Последняя страдная зима Советской России, и я жалею о ней, вспоминаю о ней с нежностью».
В «Д. и.» О. М. активно общался с друзьями и знакомыми прежних лет - Гумилевым, Ивановым, Лозинским, Ходасевичем, Шкловским и др.; стал участником 3-го «Цеха поэтов», вместе с др. чл. к-рого посещал вечера студийцев «Звучащей раковины», неоднократно бывал на переводч. семинаре Лозинского. На осень 1920 - январь 1921 приходится мандельшт. увлечение Арбениной, вдохновившее его на написание цикла лирич. стихов кон. 1920. В этот период в «Д. и.» состоялся ряд событий общекультурной и лит. жизни, к к-рым О. М. имел непосредств. отношение. 26.10 и 2.11.1920 он посетил переводч. семинар Лозинского в «Д. и.», при втором посещении выступив с чтением стихов (см. фрагмент дневника М. Н. Рыжкиной в: Оношко- вич-Яцына. С. 387). 18.11.1920 в «Д. и.» состоялся вечер поэзии О. М., на к-ром вступ. словом сказал В. М. Жирмунский Мандельштам как прошедший с большим успехом. 4.12.1920 О. М. пропустил проходившее в «Д. и.» выступление В. В. Маяковского, проведя это время в обществе Арбениной (см.: Арбенина-Гильдебрандт. С. 159-160). 11.2.1921 в Исаакиевском соборе О. М. была организована панихида по А. С. с участием группы обитателей «Д. и.» (см.: О н о ш к о в и ч - Я цы на. С. 402; Павлович. С. 122). 17.2.1921 состоялись лекция Пяста «Новые побеги» и ее обсуждение, сопровождавшиеся «литературным скандалом» с участием О. М. (см.: Оношкович-Яцына. С. 404-405; фрагмент газетной публикации об этом инциденте воспроизведен в: Богомолов Н. А. Мандельштам и Ходасевич: неявные оценки и их следствия // Поэтика и текстология. С. 50-51). Кроме того, совр. хроника жизни О. М. включает в себя вечер поэзии «Цеха поэтов» в «Д. и.» 14.3.1921 (см.: Нерлер П. Даты жизни и творчества. С. 443; ср.: Степанов Е. Н. Гумилев. Хроника // Гумилев Н. Соч.: В 3 т. М., 1991. Т. 3: Письма о русской поэзии. С. 422), однако, по др. источникам, из-за Кронштадтского восстания вечер был перенесен на 20.4.1921, когда и состоялся (см.: Телето- ва Н. К. Примеч. к: Оношкович-Яцына. С. 453), но уже, очевидно, без участия О. М.
не сумел удержать...», «Когда городская выходит на стогны луна...», «Когда Психея-жизнь спускается к теням...», «Ласточка (“Я слово позабыл, что я хотел сказать...”)», «Мне жалко, что теперь зима...», «Чуть мерцает призрачная сцена...», «Я в хоровод теней, топтавших нежный луг...», «Я наравне с другими...» (все ноябрь-декабрь 1920), а также ряд фрагментов «Антологии античной глупости», в одном из к-рых прямо упомянут «Д. и.», и шуточные стихи «В альбом спекулянтке Розе», «Умеревший офицер» и «Я вскормлен молоком классической Паллады...». 5.11.1921 О. М. заключил договор с изд-вом «Петрополис» на издание кн. стихов «Новый камень» (см.: Нерлер П. Даты жизни и творчества. С. 443), к-рое не было осуществлено. Как позднее отмечала Ахматова, воспоминанием о пребывании О. М. «в Петербурге в 1920 году, кроме изумительных стихов к Арбениной в “Tristia”, остались еще живые, выцветшие <...> афиши того времени - о вечерах поэзии, где имя Мандельштама стоит рядом с Гумилевым и Блоком».
Лит.: Милашевский В. Вчера, позавчера...: Воспоминания художника. М., 1989. С. 182-223; Одоевцева И. На берегах Невы: Литературные мемуары. М., 1989. С. 119-160; Чуковский Н. Дом искусств, Клуб Дома искусств, Литературная студия Дома искусств // Чуковский Н. Литературные воспоминания. М., 1989; Ходасевич В. «Диск» // Ходасевич В. Колеблемый треножник. М., 1991; Оношкович- Яцына А. И. Дневник 1919-1927 // Минувшее: Исторический альманах. М.; СПб., 1993. Вып. 13; Иванов Г. Китайские тени // Иванов Г. Собр. соч.: В 3 т. М., 1994. Т. 3. С. 263-269; Тимина С. Культурный Петербург: Диск. 1920-е годы. СПб., 2001; Павлович Н. А. [Воспоминания] // О. и Н. Мандельштамы. С. 122-123; Шкловская-Корди В. Г. [Воспоминания]// Там же. С. 102-107; Шкловский В. Сентиментальное путешествие // Шкловский В. «Еще ничего не кончилось.». М., 2002. С. 229-231; Арбенина-Гильдебрандт О. Н. О Мандельштаме // Арбенина-Гильдебрандт О. «Девочка, катящая серсо.»: Мемуарные записи. Дневники. М., 2007.
С. Г. Шиндин.