Грибоедов Александр Сергеевич
ГРИБОЕДОВ Александр Сергеевич [4.1.1795, по др. сведениям (в т. ч. все послужные списки с 1818) - 1790, Москва - 30.1.1829, Тегеран], рус. писатель и дипломат. Изучение биографии Г., его творчество и оценка совр. ему критикой (ст. И. А. Гончарова «Мильон терзаний») входили в программу 13-го семестра Тенишевского училища (М е ц А. Г. Осип Мандельштам и его время: Анализ текста. СПб., 2-е изд., испр. и доп. СПб., 2011. С. 82). В личной библиотеке О. М. хранился экземпляр 1-го полн. изд. «Горя от ума» Г. (40-е изд. / под. ред. И. Д. Гарусова. СПб., 1875, см.: Фрейдин Ю. Л. «Остаток книг»: Библиотека О. Э. Мандельштама // Слово и судьба. С. 237). Заметка О. М. «Художественный театр и слово» (1923) содержит фрагмент, позволяющий предположить, что ему был известен спектакль «Горе от ума» Моск. худож. театра (пост. В. И. Немировича-Данченко и К. С. Станиславского, 1906): «Не проще ли было заменить текст “Горе от ума” собственными “психологическими” ремарками и домыслами?». Есть основания считать, что О. М. воспринимал Г. более как «художественный образ», в частности зависимый от творчества Ю. Н. Тынянова: в мае 1927 О. М. был на авт. чтении романа «Смерть Вазир-Мухтара» и положительно отозвался о нем (Цивьян Ю., Т о д д е с Е. «Не кинограмота, а кинокультура»: Кино и литература в творчестве Ю. Тынянова // Искусство кино. 1986. № 7. С. 97; на уровне «слуха» упоминается в: Гинзбург Л. Я. О старом и новом. Л., 1982. С. 373, где датируется 1927; см. также: Левинтон. С. 21-23). [О возможном опосредованном отражении тыняновского текста в мандельшт. творчестве и возникающих в этой связи параллелях с биографией и личностью Г. см.: Ронен О. Поэтика Осипа Мандельштама. СПб., 2002. С. 143-149).] При этом сам О. М., по свидетельству Н. М., в опред. смысле «отождествлял» фигуру Г. с Тыняновым, считая, что тот «себя вообразил Грибоедовым». Творчество Г. могло быть предметом бесед О. М. с В. Н. Яхонтовым, к-рый в нач. 1930-х гг. работал над созданием моноспектакля «Горе от ума» (1932) в собств. театре одного актера «Современник». Сам Яхонтов записал в дневнике 23.2.1931: «Были Мандельштамы. <...> Показывали им сцену из “Горе от ума” (Фамусов и Скалозуб, II акт). Мандельштам отметил в ней греческое начало (козел и игра с козлом)» и «определил “Горе” как зрелость и классику» (цит. по: Нерлер П. Примечания // Слово и судьба. С. 308). Биографич. параллелью является и тот факт, что во внутр. рец., вероятно, на представленный в 1932 в Госиздат <...> а именно, мистический российский эллинизм <. > с интуитивизмом Анри Бергсон[а]» (Заключение об издании критических статей О. Мандельштама / публ. П. Нерлера // СМР. Вып. 2. С. 29). Единств. упоминание у О. М. имени Г. присутствует в вариантах стих. «Дикая кошка - армянская речь.» (1930): «везли на арбе Грибоеда», встраиваясь в самый широкий контекст актуальной для него темы «смерти поэта», в данном случае представленной не в «высокой», а почти в профанич. ипостаси и связываемой с именами А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, А. Белого в ст. «О собеседнике» [1913 (1912?), 1927] О. М. прямо сравнивает поэзию «с “огромного размера дистанцией”, какая предполагается между нами и неизвестным другом - собеседником», используя для этого известный «афоризм» Скалозуба о Москве: «Дистанции огромного размера» (действие II, явл. V). В ст. «Vulgata» («Заметки о поэзии)» (1922-23) О. М. писал о том, что «русские поэты один за другим стали глохнуть к шуму языка, становились тугими на ухо», и проиллюстрировал это прямой цитатой из Г.: «Пример: глухому старцу в “Горе от ума” кричат: “Князь, князь, назад”» (действие III, явл. VII). Иронич. фраза в «Шуме времени» (1923-24), относящаяся к дет. воспоминанию: «К Кубелику меня возили на поклон», даже ритмически сопоставима с фрагментом монолога Чацкого: «меня еще с пелен / Для замыслов каких-то непонятных / Дитёй возили на поклон» (действие II, явл. V). Явные аллюзии на «Горе от ума» Г. содержит мандельшт. кинорец. [«Магазин дешевых кукол»] (1929), где упомянуты физкультурники, выступающие «в усладу “французикам из Бордо”»; см. у Г.: «Французик из Бордо, надсаживая грудь, / Собрал вокруг себя род веча» (действие III, явл. XXII); ту же уничижит.-иронич. лексич. форму О. М. неоднократно употребил и вне контекста прямых цитат. Именование рецензируемого фильма «примером подлейшей экзотики», м. б., соотнесено с др. фрагментом монолога Чацкого: «не воскресят клиенты-иностранцы / Прошедшего житья подлейшие черты. / Да и кому в Москве не зажимали рты / Обеды, ужины и танцы?» (действие II, явл. V); при этом ситуация «зажимания ртов» иностранцам роскошными приемами находит точное соответствие в послерев. действительности (ср.: Шиндин С. Г. Мандельштам и творчество французских унанимистов // Известия РАН. Серия литературы и языка. Т. 64. № 6. 2005. С. 42-43). Характеризуя фильм в целом, О. М. писал, что его авторы «сжигают Москву», с чем сопоставимы слова Скалозуба о Москве: «Пожар способствовал ей много к украшенью» (действие II, явл. V). Вероятно, с грибоедовской линией связано и мандельшт. самопротивопоставление в «Четвертой прозе» (1930): «Французику - шер мэтр - дорогой учитель, а мне - Мандельштам, чеши собак»; близкая смысловая модель представлена в черновых набросках к «Путешествию в Армению» (1931-1932): «Никто не посылал меня в Армению, как, скажем, граф Паскевич грибоедовского [чиновника] немца»; ср. в примыкающем к «армянским стихам» «Дикая кошка - армянская речь.» (1930): «Страшен чиновник <.> / Командированный - мать твою так! - / Без подорожной в армянские степи». Как отмечал О. Ронен (см.: Ronen O. An Approach to Mandel’stam. Jerusalem, 1983. P. 306), в строках из мандельшт. стих. «Полночь в Москве. Роскошно буддийское лето...» (1931): «То слышится гармоника губная, / То детское молочное пьянино» содержится цитата из Г.: «То флейта слышится, то будто фортепьяно» (действие I, явл. II).
С. Г. Шиндин.