Айхенвальд Юлий Исаевич
АЙХЕНВАЛЬД Юлий Исаевич (12.1.1872, Балта Подольской губ. - 17.12.1928, Берлин, Германия), лит. критик, публицист, педагог, переводчик. Публиковался в журнале «Русская мысль», газетах «Речь», «Утро России» и др. Приобрел популярность благодаря трем выпускам сборников статей «Силуэты русских писателей». С 1906 до 1917 два из них выдержали 4, а один - 3 переиздания, еще по разу каждый был опубликован в 1920-е гг. в Берлине. В 1922 А. отправился в эмиграцию на «философском пароходе», поселился в столице Германии; был постоянным критиком «Руля», где подписывался псевдонимом «Каменецкий», публиковался также в рижской газете «Сегодня». А. сформулировал концепцию «имманентной критики». Она отрицала науку, к-рая стремится сформулировать общие законы развития литературы, поскольку каждый творец уникален и до конца не познаваем. Альтернативой была галерея писательских портретов (силуэтов), каждый из к-рых неизбежно неполон и субъективен, но эта субъективность вытекает из самой природы искусства. Статьи А. об О. М. были опубликованы в эмигрантской прессе. В первой из них, рец. на «Шум времени» (1923), А. отметил, что «высокое своеобразие» этой книги заключается не в воспоминаниях, а в самом слове, «таком насыщенном и самозамкнутом и так исполненном великолепия, что страницы его или по крайней мере их отдельные тирады становятся похожи на пышное зодчество». Перед этой самодовлеющей словесностью, «империализмом слога с его умной и величественной красотой» отступает и нек-рая темнота мысли и выражения. Главным же недостатком книги А. считал то, что изысканность слова зачастую тратится на содержание «малое и мелкое». Признавая за каждым человеком право на субъективность, А. тем не менее замечал, что любая биография исторична, а О. М. пытается уложить историю «в притязательные рамки собственных воспоминаний». Сущность же их слагается гл. обр. из «Петербурга и еврейства». К тому же О. М. претендует как раз на то, что пишет не биографию, а «следит за веком, за шумом и прорастанием времени».
Однако уже в ст. «Шум истории» (Сегодня. Рига. 1926. 23 апр. С. 2), А., наоборот, писал о том, что О. М. хочет, чтобы его книга воспринималась как биография. Статья целиком посвящена ист. значению книги. По мнению А., О. М. не справился с «непомерной задачей», к-рую ставил перед собой, - услышать «как трава растет - трава истории». Вместо этого он услышал действительный «шум жизни», да и то тогда, когда его услышали все, а состоял он «из споров о Дрейфусе, о “Крейцеровой сонате”, о дирижерах и буффах дамских рукавов». Впрочем, критик замечал, что О. М. «прав в самом названии своей книги. Ибо время имеет действительно свой шум». А. А. Блок и М. Ю. Лермонтов в эпохи сильных потрясений писали о том, что их поколения прошли по земле бесшумно. Тому же фактически посвящена книга О. М. Откуда тогда взялись те «шумные и шумливые», устроившие революцию в России - вот вопрос, к-рый поэт, с т. зр. А., ставит перед историком.
А. обращается к фигуре О. М. также в ст. «Проблема писателя» (Руль. Берлин. 1928. 6 июня. С. 2-3). Критик назвал его «умным и тонким поэтом», к-рый придерживается, по. А., совершенно особого взгляда на задачу писателя. Для А. она состоит в том, чтобы найти название всем вещам в мире и тем самым сделать мир осмысленным. О. М. же слово с вещью не отождествляет, оно само уже есть «звучащая и говорящая плоть, запечатленный Факт, наибольшая реальность». Слово не дверь в историю, но сама история и культура.
О. М. был знаком со статьями А. и оставил об их авторе несколько резких замечаний. В заметке «А. Блок (7 августа 21 г. - 7 августа 22 г.)» (1922) он причислил статью А. о Блоке к тем образцам рус. критики, от к-рых исходит «тяжелый ядовитый туман». Очевидно, особо не по душе О. М. был возвышенный, иногда даже выспренний стиль А. С. И. Лип- кин например в “Шамане и Венере”, он сказал: - Айхенвальдовщина какая-то. (Т. е. это мои слова айхенвальдовщина)».
Д. В. Зуев.